Ешижамсуев Данзан Чойван Доржо

VI ПАНДИТО ХАМБО ЛАМА 1839-1860 

После ухода Хамбо Ламы Гаван Ешижамсуева «его место занял младший брат, имевший 25 лет от роду, но который еще с тринадцатилетнего возраста считался гэбкуем-ламой в Гусиноозерском дацане, а имея 14 лет уже получил титул цоржи» [Записки…, с. 132]. 

Биографические данные о Хамбо Ламе Чойван Доржо Ешижамсуеве разноречивы. Его многие считали сынов предыдущего Хамбо Ламы, но «в действительности он являлся младшим из трех сыновей младшей сесты Гаван Ламы. Она была замужем за Эрдэни из рода хатаганов» [Бурятские летописи, с. 124]. Чойван и его братья в раннем детстве остались сиротами и их на воспитание взял их родной дядя Гаван Лама. «Некоторые люди, особенно русские, думали, что Чойван является родным сыном Хамбо Ламы. Вместе с Гаван Хамбой жил его родственник Ганжур. Жена его Дулма вырастила и воспитала Чойвана. О той Дулме думали как о супруге Хамбо Ламы. Но это неправда. В 1816 году, когда проводилась ревизия, тогдашние хатагинские деятели ошиблись при регистрации Чойвана. Поскольку так и случилось. Гаван записал Чойвана в Подгородный оток как своего младшего брата» [Бурятские летописи, с. 125]. 

После ухода Гаван Ешижамсуева за должность Главного ламы вновь разгорелась борьба и соперничество трех религиозных центров. Ламы, нойоны и военные начальники Цонгольского прихода выдвинули своего кандидата – ламу Дылачева. Хоринские сайты и ламы добивались возведения своего главного цоржи ламы Тойндол Суванова и переноса резиденции Хамбо Ламы в хоринские земли, Кудунский дацан. Победа осталась на стороне селенгинцев. Иркутский губернатор утвердил Чойвана Ешижамсуева на пост Хамбо Ламы, а претендента хоринских родов и духовенства лама Т. Суванов - его помощником. Таким образом, ламы обоюдно разрешили спорные вопросы, распределив сферы влияния в своих ведомствах. 

«Данзан Чойван Доржо Ешижамсуев в 1838 году утвержден главным Пандито Хамбо Ламой ламаитов всей Восточной Сибири и был снова утвержден его величеством императором Николаем в 1855 году и удостоился диплома». [Бурятские летописи, с. 126]. 

Высочайший диплом лично вручил Хамбо Ламе Чойван Ешижамсуеву генерал Забайкальского казачьего войска Запольский, который приехал специально по этому случаю в Гусиноозерский дацан. Главное управление Восточной Сибири, основываясь на установленном в Положении параграфе 12, что «Пандито Хамбо Лама по получении утверждения в должности приводится к присяге по обряду ламаистской веры в Гусиноозерском дацане», распорядилось приводом его к присяге на верность службе в названном дацане торжественно в присутствии губернатора, лам, родоначальников инородческих ведомств, и по исполнении этого обряда на монгольском языке присяжный лист представило в Правительствующий Сенат» [Вашкевич, с.54]. 

Во времена Чойван Ешижамсуева строительство дацанов значительно сократилось, но развитие бурятского буддизма находится в самом расцвете. Хамбо Лама приглашает йогинов, ученых лам, гэгэнов перерожденцев из Монголии в бурятские монастыри. Приезд монгольского перерожденца Галсан Содбо знаменуется дарованием высоких посвящений, в Гусиноозерском дацане под его руководством впервые проведен «цам Майдари», Баргузинском дацане – ванг Арьябаалы. Благодаря Чойван Хамбо Ламе было заложено начало религиозной мистерии «цам» в бурятских дацанах. Переводчик из Гусиноозерского дацана Дамба Вамбуев, владеющий несколькими языками, отправляется в Санкт-Петербург и по поручению Хамбо добивается разрешения на проведение ритуала «цам» у царя Александра Михайловича. В Национальном архиве сохранилось дело «О выборе отставного переводчика Дамбы Вамбуева уполномоченным для подачи царю Александру Михайловичу ходатайства о решении религиозных вопросов».

Высокий потенциал ученых лам среди бурятского духовенства позволил открыть свои философские школы (цаннид). «Если позаботитесь о школе в соответствии с традициями, распространится слушание и изложение Дхармы» - так было предсказано ламой из Монголии Еше Жалсаном. В 1846 году чойру начинают изучать в Цугольском дацане в традиции Гунчен Жамьян Шадбы. Основателем знаменитой Цугольской философской школы является Досточтимый Лама Лопсан Чойбсан. 

«До этого на бурятской земле не было цаннидской школы. Учреждение ее в Цугольском дацане было первым. Все, какие есть в бурятских дацанах школы цаннида имели происхождение только из этого монастыря» [Болотов, 14]. «Проникновение лучей драгоценного цаннида во все области этого темного края, в начале в Цуголе основали дацан и собрание лам, занимавшейся изучением цаннида и оберегали их посредством учения и власти… в будущем посредством школы цаннида установится великая практика пользы как общей, так и частной для Учения и живых сушеств» [Болотов, 17]. 

В Гусиноозерском дацане школа чойра будет основана во времена Хамбо Ламы Ванчикова в 1860 году.

Развитие сети дацанов, монастырских школ создали в этот период необходимость снабжения духовенства и верующих богословской литературой. Дорогостоящий ввоз религиозной литературы из Монголии, Тибета не мог удовлетворить растущую потребность. В связи с этим в дацанах развивается книгопечатание. Гусиноозерский, Цонгольский дацаны – первые, где заложено начало книгопечатания. «В реестре книг на монгольском языке, составленном в 1820 году Хамбо Ламой Ешижамсуевым по запросу М.М. Сперанского, значится книга «Dara eke-yin qorin nigen murguel», напечатанная красной краской в Гусиноозерском дацане. В дневниковых записях О.М. Ковалевского отмечено: «типографские доски хранятся у высшего духовенства при Гусиноозерской, Цонгольской кумирнях для печатания нужного количества экземпляров» [Галданова, с. 74]. Развитая издательская деятельность бурятских дацанов свидетельствовала о высокой образованности бурятского духовенства. В одном Гусиноозерском дацане издавалось 97 наименований богословской литературы на монгольском, тибетском. 

О бурятских дацанах и ученых ламах в Забайкалье известно далеко за его пределами. В эти годы Забайкалье и Гусиноозерский дацан привлекают к себе особое внимание правительства, чиновников, ученых и разного рода исследователей, путешественников. Здесь побывали известный лингвист Кастрен, англичанин Остен и т.д. Для ревизии по указу императора генерал граф Дисанто Алтасунта, а в 1835 году генерал-адъютант Чибкин прибыли в Кяхту. Первый отправился в бурятские улусы и Гусиноозерский дацан, второй из Селенгинска поехал в резиденцию Хамбо Ламы, проявляя интерес к религии… В 1840 году по поручению императора ревизор генерал Черкасов и с ним камер-юнкер Львов посетили Гусиноозерский дацан, интересуясь влиянием религии на благосостояние народа. 

В 1848 году для сбора подробных сведений о буддийском духовенстве в Восточную Сибирь командирован чиновник департамента военных дел Левашев. Он в результате своих «расследований» сделал вывод, что «ламаизм не обременителен для бурят, поэтому все можно оставить в прежнем положении, если не близость границы и влияние заграничного духовенства». В 1849 году Левашев разработал «Устав для руководства ламайскому духовенству…». Так же, как и предыдущие проекты, он был отклонен. «С 1852 по 53 год был утвержден проект «Положения о ламайском духовенстве», представленный генерал-губернатором Восточной Сибири Муравьевым, регламентирующий административное управление ламаистской церкви в Забайкалье. Но все ограничительные статьи Положения были формальной мерой и не оказали существенного влияния на дальнейшее развитие ламаизма, поскольку царское правительство не ставило перед собой задачи борьбы с ламаизмом» [Герасимова, с. 39,40]. 

В «Положении 1853 г.» управление буддийской церковью было полностью сосредоточено в руках Хамбо Ламы, назначение в штат, распределение на штатные должность ширээтэ, возведение в духовные степени, управление школой лам и хувараков – все это должно было проводиться через Хамбо Ламу. Во главе ламаистской церкви был поставлен настоятель Гусиноозерского дацана со званием Пандито Хамбо Ламы. Выбор Хамбо Ламы из числа трех кандидатов, согласованный с ламами и иркутским губернатором. Для контроля администрацией численности духовенства, количества дацанов Хамбо Лама представлял послужные и формулярные списки 34 дацанов губернатору области или края. Настоятели ежегодно представляли Хамбо Ламе сведения о состоянии хозяйственной деятельности, о стоимости движимого и недвижимого имущества, о доходах и расходах, списки личного состава. Ламам поставлено в непременную обязанность иметь жительство при дацанах и не иначе отлучаться по делам службы и при том всегда с ведома ширээтэ. Буддийское духовенство наделялось землями, взятыми у прихожан. Хамбо Ламе отводилось отводилось 500 десятин, ширээтэ 200, ламам 60, бандиям 30, хуваракам по 15 десятин.  

«До 1853 года Хамбо Лама утверждался в своем звании ургинским хутухтой, ибо практиковавшийся порядок утверждения главы Забайкальских лам местным начальством не соответствовал тому значению, которое сан Бандидо Хамбо Ламы имел в глазах ламаитов. С изданием «Положения…», коим установлен порядок утверждения Пандито Хамбо Ламы высочайшей властью, указанная зависимость ламаистского духовенства в Восточной Сибири от иноземных лам прекратилась» [Материалы комиссии…, с. 160]. Таким образом, правительство решило проблему зависимости от монгольского духовного протектората отделением бурятского духовенства от влияния центров буддизма в Монголии. 

На Хамбо Ламу Чойван Ешижамсуева выпала ответственная и сложная задача проводить в жизнь «Положение 1853 г. о ламайском духовенстве в Восточной Сибири». С 1854 года его жизнь проходит в многочисленных поездках по подведомственным дацанам с целью привести штаты лам в соответствие с новым указом. Проводится огромная работа по составлению списка духовенства. В частности, в Баргузинском дацане он в докладной отмечает, что «из 35 штатных лам оставил ламами 8 человек». Новые требования тяжело сказались на дацанах и ламах. Ламы с печалью в сердце оставляли дацаны, повинуясь приказу правительства. Конечно, в такой ситуации было и непонимание со стороны некоторых духовных лиц. Хамбо Лама был вынужден пойти на крайние и жесткие меры. Жертвуя малым, он прежде всего думал о дальнейшем распространении и сохранении религии и духовенства.  

1859 год, 23 марта Хамбо Лама пишет своему другу М.А. Бестужеву записку, где убедительно просит сообщить ему, кто пишет на него жалобы начальству. 

Активная общественная деятельность Хамбо Ламы неоднократно поощряется и награждается губернской властью. В архивах Улан-Удэ, Читы сохранились материалы «О сборе добровольных пожертвований, собранных ламством и инородцев, для отправления в Пекин российской духовной миссии скота разного рода и прочего; сентября 20 1848г.» [НАРБ, ф.84, оп.1, д.77, л.43]. В общем по списку было отправлено верблюдов – 30, лошадей – 97 и прочего от всех дацанов, лам и инородцев.  

13857
Авторизуйтесь, чтобы комментировать